Сегодня мы расскажем о двух книгах, написанных непосредственными участниками военных событий по Высочайшему повелению, с использованием официальных документов, достоверных бумаг российского и французского генеральных штабов, сочинений других авторов. Первая русская официальная история о войне 1812 года была написана Александром Ивановичем Михайловским-Данилевским: Михайловский-Данилевский А. И. Описание Отечественной войны 1812 года, по высочайшему повелению сочиненное генерал-лейтенантом Михайловским-Данилевским : с 96-ю картами и планами : в 4 ч. – 3-е изд. - Санкт-Петербург: [Печатано в типографии штаба отдельного корпуса внутренней стражи], 1843. Сын малороссийского дворянина, Александр Иванович Михайловский-Данилевский воспитывался в Московском Благородном пансионе, затем, в Геттингенском университете, где получил прекрасное гуманитарное образование. Его соучениками были люди, ставшие впоследствии известными вольнодумцами, например, А. П. Куницын, лицейский профессор А. С. Пушкина, братья Тургеневы — Сергей и Николай, с последним его связывали самые дружеские отношения.

Война застает А. И. Михайловского-Данилевского чиновником Министерства финансов, где он служит по возвращении из-за границы. Через старого друга, племянника М. И. Кутузова, он был представлен полководцу, по назначении же Кутузова главнокомандующим, едет с ним в армию. С тех пор он становится его близким помощником — ведет секретную переписку, журнал военных действий, привлекается к составлению летучих армейских изданий.

Непосредственное участие в боевых действиях Александр Иванович впервые принял в Бородинском сражении, после которого был награждён орденом Святой Анны 4-й степени. Тяжело раненый в сражении при Тарутине, он уезжает на время в Петербург. Но потом, состоя при начальнике Главного штаба, участвует в заграничных походах русской армии.

С 1816 года Михайловский-Данилевский начинает печатать в разных периодических изданиях свои мемуарно-исторические записки о наполеоновских войнах, которые были положительно встречены читателями. Вскоре он завоевывает авторитет знатока этих кампаний. Именно ему, участнику военных событий, поручает император Николай I «составить описание сей достопамятной эпохи в духе правды и беспристрастия, описание, основанное на подлинных актах, на непреложных свидетельствах».

Михайловский-Данилевский представил Николаю I свою колоссальную рукопись объемом более 3 тысяч листов. Император выступил в роли ее цензора и редактора. Казалось, он одобрил ее, назвав при личном свидании с автором, как сказано в его дневнике, «монументальным сочинением во славу императора Александра». И, действительно, имя его мелькало чуть ли не на каждой странице рукописи. И все же замечаний у цензора было множество. Михайловский-Данилевский вынужден был переработать рукопись, снять слишком похвальные оценки полководческих заслуг Кутузова, сгладить наиболее острые места и критические высказывания в адрес отдельных генералов и царских администраторов; замолчать крупные заслуги тех, кто в тот момент не пользовался особым почетом (опальный Алексей Петрович Ермолов, Барклай-де-Толли). Сам Михайловский-Данилевский признавался, что обходил «молчанием темные пятна, умалчивая о подробностях, коих невозможно было мне высказать по разным обстоятельствам». Тем не менее, реальное содержание книги оказалось заметно шире этих вынужденных авторских установок.

В библиотеке сохранилось 3-е издание «Описания», напечатанное в Санкт-Петербурге, в типографии штаба отдельного корпуса внутренней стражи в 1843 году.

Надо сказать, что по богатству и новизне привлеченных источников, по эпическому размаху нарисованной картины, труд Михайловского-Данилевского превосходил все печатавшееся до того об Отечественной войне. Личное же участие в ней автора придавало этой картине живое дыхание эпохи. Привлекали и чисто литературные достоинства повествования, написанного в добрых традициях русской военно-исторической прозы.

Не удивительно, что среди читающей публики оно пользовалось тогда громадным успехом. «Вся Россия читала его книгу», писал Модест Иванович Богданович, военный историк, генерал-лейтенант, автор многотомного труда по истории Отечественной войны 1812 года. Л. Н. Толстой оценил «Описание» как «главное историческое произведение» о той эпохе, «имевшее миллионы читателей». Кстати, Лев Николаевич широко использовал книгу Михайловского-Данилевского при работе над романом и в черновых набросках называл ее еще и «даровитым произведением». Некоторые современники всерьез ставили автора «Описания» вровень с Н. М. Карамзиным, полагая, что в «военном отношении История А. И. Михайловского то же, что в отношении государственном Н. М. Карамзина История России». Даже В. Г. Белинский в одной из своих статей назвал Александра Ивановича «знаменитым нашим военным историком». И действительно, ни одна из последующих работ по истории 1812 года не обходилась без цитаты из его трудов, посвященных Отечественной войне.

Это и понятно, ведь даже Карамзин не пользовался такой действенной поддержкой правительства. Михайловскому-Данилевскому, как ни кому до того, были открыты двери во все государственные архивы. К его услугам были предоставлены богатейшие фонды императорской Публичной библиотеки. Сам ее директор Алексей Николаевич Оленин руководил подбором исторических трудов, редких изданий, журналов и газет военного времени. По личному распоряжению Николая I ему разрешалось пользоваться строго запрещенными в России мемуарно-историческими сочинениями иностранных авторов о войнах 1812-1815 гг.

Благодаря участию в фундаментальных описаниях этих войн, Михайловский-Данилевский был осыпан всякого рода наградами и почестями: он производится в генерал-лейтенанты, назначается сенатором, позднее академиком по отделению российского языка и словесности. Совершив столь блистательную карьеру, он был фактически признан официальным историографом.

Одним из самых ранних изданий о войне 1812 года, хранящихся в библиотеке, является «История нашествия императора Наполеона на Россию в 1812 году» Дмитрия Петровича Бутурлина:

Бутурлин Д.П. История нашествия императора Наполеона на Россию в 1812 году: с официальных документов и других достоверных бумаг Российскаго и Французскаго Генерал-Штабов, сочиненная Его Императорскаго Величества флигель-адъютантом, полковником Д. Бутурлиным; с французскаго же на российский язык переведена Свиты Его Императорского Величества по Квартирмейстерской части Генерал-Майором А. Хатовым. В 2 ч. Ч. 2. – Санкт-петербург: Печатано в военной типографии главного штаба Его Императорского Величества, 1824. - VIII, 458, IV с. Издание 1824 года. Перед нами настоящий книжный памятник! Владельческая надпись на титульном листе говорит, что когда-то книга хранилась в библиотеке Хозиковых. Попробуем совершить экскурс в историю ее бытования. Кто же такие Хозиковы и как книга попала в нашу библиотеку?

Род Хозиковых достаточно древний и ведет свою историю от Марка Хозикова, приехавшего из Швеции по приглашению будущего видного общественного деятеля, президента Российской академии наук И. И. Бецкого. В России он поступает на военную службу, получает дворянство, женится на младшей дочери известного промышленника Прокофия Демидова — Настасье. В 1792 году Хозиковы появляются в нашем крае. По совету тестя они покупают имение - сельцо Алексеевское-Тележенка (бывший Лебедянский уезд) и несколько близлежащих деревень (ныне Липецкого района). Хозиковы были участниками ополчения Московской Военной Силы 1812 года, строили Казанскую церковь в селе Тележенка, это липецкие и лебедянские дворяне. Последней владелицей имения в Тележенке стала Анна Владимировна Хозикова Она окончила курсы художника Коровина и неплохо рисовала. Часто выезжала за границу, владела несколькими иностранными языками. Дворянка города Липецка, она была действительным членом Тамбовской ученой архивной комиссии, действительным членом Петровского общества. Передала в дар Липецку большое количество ценных вещей, в том числе значительную коллекцию изданий XVIII — начала ХIХ века. Возможно, в эту коллекцию входила и наша книга, и пришла она к нам из библиотеки Петровского общества.

Это вторая часть монографии Дмитрия Петровича Бутурлина, русского военного историка, государственного деятеля. Он лично участвовал в событиях Отечественной войны, был адъютантом начальника Главного штаба Петра Михайловича Волконского и флигель-адъютантом его императорского величества, дослужился до звания генерал-майора. В своем сочинении Дмитрий Петрович использовал широкий круг источников, опирался на материалы, подготовленные Карлом Федоровичем Толем, штабным генералом действующей армии. Он стремился к достоверному освещению событий войны и анализу военного искусства обеих сторон. Примечательно, что в своей книге Бутурлин довольно смело и масштабно, осветил полководческую деятельность М. И. Кутузова, который показан спасителем страны: «Действия фельдмаршала, - писал Д. П. Бутурлин О М. И. Кутузове, - были столь превосходны, что могут выдержать исследование строжайшей критики. Глубокой, постоянной мудрости его поступков Россия обязана скорым избавлением своим».

Но любопытно, что в памяти потомков сохранились не столько известия об исторических трудах или ратных подвигах Д. П. Бутурлина, отмеченных орденами и почетным оружием, сколько печальная память о нем, как о верховном цензоре России, ставшем символом наступившей в сороковые годы эпохи цензурного террора. При нем, по словам современников, становилось «невозможным, что бы то ни было писать и печатать».

Кроме того, более шести лет Бутурлин служил в качестве директора Публичной библиотеки (1843-1849). И здесь его действия получили негативные суждения. Библиотекарей и публику, прежде всего, отталкивали свойственная ему «сухая важность обращения», склонность к отдаче приказов и выговоров. «Шершавый деспот», так называли Бутурлина. Особые неудобства испытывали при Бутурлине читатели - сократились часы работы читального зала, уменьшилась, а потом и вовсе прекратилась выписка новых иностранных газет и журналов. Бутурлина обвиняли в создании некомфортных условий работы в библиотеке.

Но следует признать, что были и положительные моменты в его библиотечной деятельности. Так, при Бутурлине появился первый каталог отдела манускриптов, был составлен признанный учеными образцовым инвентарь церковно-славянских и русских рукописей. В залах, где размещались фонды, появились ответственные хранители, был наведен относительный порядок в расположении книг. Бутурлин ввел в библиотеке первые опытные нормы описания изданий, взяв за их основу урок, который он сам мог выполнить за день.

Таков был автор «Истории нашествия императора Наполеона на Россию» Дмитрий Петрович Бутурлин, оставивший потомкам свое сочинение о войне 1812 года, представляющее огромную ценность благодаря большому фактическому материалу.